Книжные новости

[• Сана]

Wherecat

Аве идущих *содержит ненормативную лексику*

Уходящим - одна дорога,
И неважно - на смерть, на славу,
Те, кто послан - шагают в ногу,
Посылавшие - вечно правы.
Им - погоны, чины и карты,
Нам - ландшафты шагами мерять,
От небес ожидая кары
Соответственно нашей вере.
То ли Молох, а то ли - Ирод,
Измеряется время - плахой,
И звучит над прекрасным миром
"Ave, Caesar!"
Идущих на х**.
И боюсь до кровавой рвоты
Оказаться с моноклем в ложе.
Дай мне право послать кого-то -
Что удержит, и кто поможет?

27 октября 2004 г.

[• Сана]

Вера Полозкова. Мне многое у неё нравится. Вот это, из её новой книжки близко по духу.


Хвала отчаявшимся. Если бы не мы,
То кто бы здесь работал на контрасте.
Пока живые избегают тьмы,
Дерутся, задыхаются от страсти,
Рожают новых и берут взаймы,
Мы городские сумрачные власти.
Любимые наместники зимы.

Хвала отчаянью. Оно имеет ген
И от отца передается к сыну.
Как ни пытались вывести вакцину –
То нитроглицерин, то гексоген.
В больницах собирают образцы, ну
И кто здоров и хвалит медицину -
Приезжий.
Кто умрет - абориген.

Хвала отчалившим. Счастливого пути.
Погрузочный зашкаливает счетчик
На корабле – ко дну бы не пойти,
У океана слабый позвоночник.
В Ковчег не допускают одиночек,
И мы друг к другу в гости к десяти
Приходим с тортиком.
Нас некому спасти.

Хвала Отчизне. Что бы без нее
Мы знали о наркотиках и винах,
О холоде, дорогах, херувимах,
Родителях и ценах на сырье.

Отчаянье, плоди неуязвимых.
Мы доблестное воинство твое.

[• Сана]

Девочка научилась расправить плечи, если взять за руку - не ускоряет шаг. Девочка улыбается всем при встрече и радостно пьет текилу на брудершафт.
Девочка миловидна, как октябрята - белая блузка в тон, талисман в кулак.
у нее в глазах некормленные тигрята рвут твой бренный торс на британский флаг
То есть сердце погрызть - остальное так,
Для дворников и собак.

А у девочки и коврик пропылесосен (или пропылесошен?), плита бела.
Она вообще всё списывала на осень, но осень кончилась, а девочка не ожила.
Девочка выпивает с тобой с три литра, смеется, ставит смайлик в конце строки,
Она бы тебя давно уже пристрелила, но ей всё время как-то всё не с руки,
То сумерки, то попутчики - дураки,
То пули слишком мелки.

У девочки рыжие волосы, зеленая куртка, синее небо, кудрявые облака.
Девочка, кстати, полгода уже не курит, пробежка, чашка свежего молока
Девочка обнимает тебя, будто анаконда, спрашивает, как назвали, как родила.
Она тебя, в общем, забыла почти рекордно - два дня себе поревела и все дела.
Потом, конечно, неделю всё письма жгла.
И месяц где-то спать еще не могла.

Девочка уже обнимает других во снах о любви, не льнет к твоему плечу.
Девочка уже умеет сказать не "нахрен", а спасибо большое, я, кажется, не хочу.
Девочка - была нигдевочкой, стала женщиной-вывеской "не влезай убьет".
Глядишь на нее, а где-то внутри скрежещется: растил котенка, а выросло ё-моё.
Точнее, слава богу уже не твоё.
Остальное - дело её.

Аля Кудряшова

[• Сана]

О женской сути

Будь осторожен, путник, синим вечером,
заметив каблука глубокий след;
когда выходит на охоту женщина –
охотницы отчаяннее нет!
Бесстрашная, игривая, коварная,
со взглядом, полным стали и небес,
она ловка – ей нравится заманивать
сердца и души в непролазный лес.
Сама не знает, что ей предназначено;
красуясь или в зарослях таясь,
она всегда охотится играючи,
бесстыдно и заливисто смеясь.
Крадётся – как умеют только женщины,
себя не помня и входя в азарт.
Но лишь одна мечта всегда трепещет в ней –
охотнику попасться на глаза.
И вот тогда – гори всё синим пламенем!
Свобода – дым, свобода ей горька;
желанная неволя сердце ранила,
гордыню усмирившая рука.
Возврата нет – прощай, дорога хищная!
Оставив груз сомнительных побед,
она сама по снегу вязью вычертит
отчётливый, к себе ведущий след.

Карелиан

[• Сана]

Словно птица в ладонях, сожмешь слишком крепко – задушишь.
Словно птица в ладонях, дашь много свободы – умчится.
Словно птица в ладонях, согреешь дыханьем от стужи –
Для тебя будет жить, для тебя будет петь, словно птица.

Словно кошка, погладишь – мурлычет и кажется слабой.
Словно кошка, на каждый твой жест так чутка и сторожка.
Словно кошка, откуда ни брось – приземлится на лапы.
Скажешь резкое слово – в ответ зашипит, словно кошка.

Словно змейка, себя защитить – в ней достаточно яда.
Словно змейка, готова к укусу – обидеть посмей-ка.
Словно змейка, изменит, когда поменяет наряды.
А захочешь поймать – от тебя ускользнёт, словно змейка.
Книгочея

[• Сана]

О породах

Есть женщины пород декоративных.
Их не волнуют страсти и карьера.
Они выходят славно на картинах,
Они в любых приятны интерьерах.

Они всегда подстрижены, завиты.
Капризно масло слизывают с булки.
Заводят их для скрашиванья быта
И хвастают их статью на прогулке.

Есть женщины — бойцовые собаки.
У них свои, особые повадки.
Они считают: счастье стоит драки,
И не разжать зубов их мёртвой хватки.

Есть женщины охотничьей породы.
Их жизнь — чутьё, погоня и добыча.
Они умны, азартны от природы,
И поводок мешает им обычно.

Есть женщины — собаки ездовые.
Они везут всех чад и домочадцев,
Всегда в упряжке, вечно чуть живые
(Никак не удаётся отоспаться).

Какая это пошлость, грусть и скука —
То выть, то грызть друг друга век за веком.
А я, хотя и чувствую, что сука,
Всё пробую
остаться
человеком...

Ника

[• Сана]

Город молчания

Где в этом городе мне найти
Молчание лучше слов?
Когда, скажи, разошлись пути,
Когда умерла любовь?

Здесь каждый за светом окна в ночи
Запрятал свой личный стыд.
И каждый неправильно так молчит,
А город… Мой город спит.

Мне так хотелось поговорить
Доверчиво и навзрыд.
Мне так хотелось еще любить,
Сильнее, чем страх и стыд.

Кидала трубки, тушила свет,
Кричала, стучала в дверь.
Весь мир – помойка, как Интернет.
Никто здесь не слышит, нет.

Мне нужно было совсем чуть-чуть,
Ни гор золотых, ни вилл.
А просто, просто – такая жуть,
Чтоб кто-то меня… любил.
Lynx

[• Сана]

Забывчивый охотник на привале
Не разметал, на растоптал костра.
Он в лес ушел, а ветки догорали
И нехотя чадили до утра.

А утром ветер разогнал туманы,
И ожил потухающий костер
И, сыпля искры, посреди поляны
Багровые лохмотья распростер.

Он всю траву с цветами вместе выжег,
Кусты спалил, в зеленый лес вошел.
Как вспугнутая стая белок рыжих,
Он заметался со ствола на ствол.

И лес гудел от огненной метели,
С морозным треском падали стволы,
И, как снежинки, искры с них летели
Над серыми сугробами золы.

Огонь настиг охотника - и, мучась,
Тот задыхался в огненном плену;
Он сам себе готовил эту участь,-
Но как он искупил свою вину!..

Не такова ли совесть? Временами
Мне снится сон средь тишины ночной,
Что где-то мной костер забыт, а пламя
Уже гудит, уже идет за мной...

Вадим Шефнер

[• Сана]

Краса лица- не красота души

Мужское отрезвленье- не измена,
Красавицы, как вы ни хороши,
Очарованье внешности мгновенно,
Краса лица- не красота души.

Печать красы, как всякий отпечаток,
Когда-нибудь сотрется и сойдет,
И слабость, и душевный недостаток
Любить не сущность, а ее налет.

Сама же красота иного корня
И вся насквозь божественна до дна.
И к этой красоте, как к силе горной,
В нас вечная любовь заронена.

Та красота стоит в душевном строе
И никогда не может быть стара,
Навек блаженны любящие двое,
Кто живы силами ее добра.

Лишь между ними чувством все согрето,
И если есть на свете рай земной,
Он во взаимной преданности этой,
В бессмертной этой красоте двойной.

( Н.Бараташвили. Перевод Б.Пастернака)

[• Сана]

Я сегодня проснулась какая-то слишком свободная!
- Одинокая, может?..
- К чертям! Называй так как хочется!
И кровать на двоих для одной меня странно удобная,
И подушка упала, и простынь по полу волочится.

Я сегодня проснулась какая-то ветренно-легкая!
- Может, легкодоступная?...
- Пусть! Но тебя не касается!
У меня за спиною мужчины вслед ахают-охают,
И на каждый их "АХ!" тебе нервно на кухне икается.

Я сегодня заснула впервые от счастья уставшая!
- И не стыдно?!...
- Ничуть! Я впервые уснула довольная!...
И кровать для двоих непривычно (простите) скрипящая,
И я завтра проснусь чуть хмельная и слишком free (вольная)!


Л.Волкова

[• Сана]

У каждого – своя Граница:
Души, семьи, страны плетень.
Там – иней в окнах серебрится
Забытых Богом деревень…

Там, меж затерянных погостов,
В тени поруганных Церквей,
Лежит страна моя, как остов
В кругу плывущих кораблей…

Мы вымираем постоянно
В романтике жестоких битв.
Под зов трубы и плач баяна,
В сопровождении Молитв…

Там Мы, как дети на распутье –
Балуем Словом и Ружьём!
И, не умея жить “по-Сути”,
На удивление, живём…

Живём, хороним и рожаем
Вдали балованных Столиц!
Не знаем, думая, что знаем
Суть потаённую Границ…

А Суть проста: моя Граница,
Где лёг рубеж Добра и Зла.
И Жизнь – черновиком страницы
Без исправления, легла…


Галич.

[• Сана]

.Время камни разбрасывать в мире настало.
Пошатнулся фундамент морали, идей.
Разрушение – это предвестник начала,
Испытанье на прочность для стран и людей.

Ночь темнее всего перед самым рассветом,
И лютует зима у порога весны.
Для чего мы нужны? Я не знаю ответа,
Но, раз мы родилИсь, - для чего-то нужны.

Жизнь – проклятье и дар. Сотворцы или пешки?
Верить в свет или жить, видя тьму и скорбя?
Вопрошаем мы Космос и видим усмешку,
В бесконечности звёзд узнавая себя…


М Преображенская.

[• Сана]

Я отмываю зеркала...

Я отмываю зеркала от взглядов грустных и печальных.
От всех накопленных обид, от чьей-то зависти случайной.
От отражения в ночи, где женщина тихонько плачет.
От ожиданий, от тоски, от гнева, страха, неудачи.
Я отмываю зеркала от перевёрнутого счастья.
От перекошенной любви, разбитой нами на две части.
От суеты и маеты, от наглухо закрытой двери.
От аритмии двух сердец. От слов "не нужен" и "не верю".
И, смыв последнюю печаль, взгляну в зеркальное пространство,
Где время, прекратив полёт, замрёт лучом протуберанца.
И вдруг засветится стекло, там, в глубине вибраций тонких,
Я улыбнусь сама себе совсем молоденькой девчонкой.

Мила Славина

[• Сана]

Долго ль будешь ты всяким скотам угождать?
Только муха за харч может душу отдать!
Кровью сердца питайся, но будь независим.
Лучше слёзы глотать, чем объедки глодать.

Лучше мыкать нужду и невзгоды с орлом,
Чем с презренным сидеть за обильным столом.
Лучше чёрствую корку глодать в одиночку,
Чем халвой угощаться с вельможным ослом.

Недостойно стремиться к тарелке любой,
Словно жадная муха, рискуя собой.
Лучше пусть у Хаяма ни будет не крошки,
Чем подлец его будет кормить на убой!

Если с умным я в адский огонь попаду,
То сумею, наверно, прожить и в аду.
Но не дай бог в раю с дураком оказаться-
Отведи, о всевышний, такую беду!
Омар Хайям

[• Сана]

Нередко для того, чтобы поймать
Шальную курицу иль петуха,
Ребенка наземь опускает мать,
К его мольбам и жалобам глуха,

И тщетно гонится за беглецом,
Который, шею вытянув вперед
И трепеща перед ее лицом,
Передохнуть хозяйке не дает.

Так ты меня оставила, мой друг,
Гонясь за тем, что убегает прочь.
Я, как дитя, ищу тебя вокруг,
Зову тебя, терзаясь день и ночь.

Скорей мечту крылатую лови
И возвратись к покинутой любви

В. Шекспир