AutoNews
post Feb 25 2021, 17:30 
Отправлено #331


Активный

Сообщений: 2 512
Из: Чебоксары



Вдове чебоксарца, который заступился за девушек и погиб, вручили награду

Убийцу чебоксарца, защитившего девушек, приговорили к 18 годам колонии строгого режима, сообщили в СУ СКР по Чувашии.

"Посмотреть фото"

Поздно вечером 8 апреля 2020 года пьяный 43-летний мужчина в одном из дворов по улице 50 лет Октября стал приставать к незнакомым девушкам. Увидев в руках злоумышленника ножи, они испугались, стали звать на помощь и убегать. Тогда преступник побежал за одной из них.

35-летний Федор Атёмов, находившийся в то время в соседнем дворе, вступился за девушку. Между ним и злоумышленником завязалась драка, в результате которой нападавший нанес потерпевшему не менее шести ударов ножами в шею, туловище и по другим частям тела. От полученных повреждений Федор Атёмов скончался на месте.

Преступник также попытался напасть с ножом на друга убитого, но тот повалил его на землю и удерживал до прибытия сотрудников правоохранительных органов.

За убийство и покушение на убийство, совершенные в отношении граждан в связи с выполнением ими общественного долга, 43-летнего чебоксарца приговорили к 18 годам колонии строгого режима с последующим ограничением свободы сроком на два года.

За мужество, самоотверженность и отвагу, проявленные в условиях опасной для жизни и здоровья обстановки, председатель следственного комитета России Александр Бастрыкин посмертно наградил погибшего Федора Атёмова медалью «Доблесть и отвага». Ведомственную награду вдове погибшего вручил руководитель СУ СКР по Чувашии Александр Полтинин.

Profile CardPM
  -23/+44  
Ответить Создать тему

В Чебоксарах убили мужчину, который заступился за девушек

Игорь Магнус
post May 28 2021, 23:47 
Отправлено #332


Новичок

Сообщений: 6



Ч Е Т В Ё Р Т Ы Й АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Дело № 55-324/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Нижний Новгород ДД.ММ.ГГГГ

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции в составе председательствующего Волкова Н.Г.,

судей Афанасьевой Т.И., Бычковой Н.А.,

с участием прокурора отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Лукоянова С.В.,

осужденного Г.В.Н., его защитника - адвоката Р.В.А.,

при секретаре судебного заседания Лебедевой М.И.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Г.В.Н., его адвоката Р.В.А. на приговор Верховного Суда Чувашской Республики от ДД.ММ.ГГГГ, которым

Г.В.Н., <ДАННЫЕ О ЛИЧНОСТИ>,

осужден по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ к 16 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев, по ч. 3 ст. 30, п.п. «а, б» ч. 2 ст. 105 УК РФ к 10 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, Г.В.Н. назначено окончательное наказание в виде 18 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на 2 года, с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре.

Мера пресечения Г.В.Н. оставлена в виде содержания под стражей, срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

Время содержания Г.В.Н. под стражей в период с ДД.ММ.ГГГГ до вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы.

Постановлено взыскать с Г.В.Н.:

- денежную компенсацию морального вреда в пользу А.С.И., А.П.Ф., А.М.Ф., С.Р.Ф., А.К.Ф. в размере по 1000000 рублей каждой; в пользу К.А.П. в размере 200000 рублей;

- возмещение расходов на погребение в пользу А.С.И. в размере 40923,86 рублей;

- возмещение расходов по оплате услуг представителя в пользу А.С.И. в размере 30000 рублей, в пользу К.А.П. в размере 20000 рублей, в пользу А.Т.Н. в размере 10000 рублей, в пользу С.Р.Ф. в размере 10000 рублей;

- возмещение сумм не имеющим постоянной заработной платы потерпевшим: А.С.И. в размере 3744,80 рублей, К.А.П. в размере 4340, 71 рублей.

Судьба вещественных доказательств по уголовному делу разрешена.

Заслушав доклад судьи Афанасьевой Т.И., выступления осужденного Г.В.Н. и его адвоката, поддержавших доводы апелляционных жалоб, просивших вынести оправдательный приговор, прокурора, полагавшего необходимым оставить приговор без изменения, судебная коллегия

установила:

Г.В.Н. осужден за покушение на умышленное причинение смерти двум лицам в связи с выполнением данными лицами общественного долга, а также в умышленном причинении смерти другому человеку в связи выполнением этим лицом общественного долга.

Указанные преступления совершены ДД.ММ.ГГГГ в <МЕСТО СОВЕРШЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ> при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В судебном заседании Г.В.Н., признавая факт нанесения А.Ф.А. ударов ножом, не признал вину в его умышленном убийстве и покушении на умышленное убийство К.А.П.

В апелляционных жалобах осужденный Г.В.Н. и его адвокат Р.В.А. считают приговор суда незаконным и необоснованным.

При этом в апелляционной жалобе осужденный Г.В.Н. просит отменить либо изменить приговор посредством переквалификации его действий, исключить отягчающее обстоятельство – совершение преступления в состоянии алкогольного опьянения, снизить размер наказания, а в дополнениях к апелляционной жалобе – отменить приговор, уголовное дело оправить на дополнительное расследование.

В апелляционной жалобе адвокат Р.В.А. просит приговор суда отменить, направить уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции, а в дополнениях к апелляционной жалобе – приговор отменить в связи с отсутствием состава преступления и вынести оправдательный приговор.

Кроме того, по мнению стороны защиты, Г.В.Н. неправомерно вменено обвинение по ч. 3 ст. 30, п.п. «а, б» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а также состояние алкогольного опьянения в качестве отягчающего обстоятельства, поскольку факт покушения на убийство не подтверждается никем из свидетелей и опровергается иными доказательствами, и он был самым трезвым из участников конфликта. Более того, потерпевший К.А.П., в своих первоначальных показаниях не сообщил о покушении на его жизнь.

В дополнительной апелляционной жалобе осужденный Г.В.Н. не согласен с квалификацией убийства А.Ф.А. как лица в связи с выполнением общественного долга, поскольку потерпевший был дезинформирован, в защите с его стороны никто не нуждался.

Приводит свою версию произошедшего, в соответствии с которой он с девушками не конфликтовал, решил разогнать их по домам, т.к. никто из них в этом доме не живет, мусор за собой они не убрали. В отместку за это М.Л.М. ввела в заблуждение А.Ф.А. и братьев К., с которыми познакомилась в магазине при покупке спиртного, попросив их о помощи и спровоцировав конфликт.

При этом именно М.Л.М. он не преследовал, свидетелю С.Д.Ю., упавшей прямо перед ним, какого-либо вреда не причинил.

К А.Ф.А. он подошел по требованию последнего, однако потерпевший, которому он уступал в габаритах, находясь в возбужденном состоянии после конфликта с М.А.С. и К.А.П., приняв решение расправиться с ним, начал избивать его. Испугавшись за свои жизнь и здоровье, он вынужден был защищаться; смерть А.Ф.А. наступила по неосторожности.

Считает, что никто из свидетелей по время разгона девушек и конфликта с А.Ф.А. ножей в его руках не видел.

Явку с повинной и протокол допроса в качестве подозреваемого он подписал в сжатом виде в шоковом состоянии под диктовку следователя, обещавшего снисхождение, будучи сильно избит А.Ф.А.

Полагает, что потерпевший К.А.П. оговорил его, чтобы оправдать своё попустительство в нанесении им, т.е. осужденным, ударов ножом А.Ф.А.; что суд не учел видеозапись произошедшего, исходя из которой он кричал, что никуда не убежит и призывал оказать помощь А.Ф.А.

Сомневаясь в возможности нанесения им ножевого ранения в сердце со стороны спины, подвергая сомнению выводы экспертов о том, что ранения могли быть нанесены любым из двух ножей и, ссылаясь на то, что образцы ДНК у М.Л.М. не были взяты, предполагает, что удар в спину А.Ф.А. мог нанести как один из братьев К., так и сама М.Л.М. каким-нибудь третьим ножом.

Считает произошедшее трагической случайностью. Высказывает мнение, что назначенное ему наказание чрезмерно сурово.

В апелляционной жалобе адвокат Р.В.А. отмечает, что Г.В.Н., разгоняя употреблявших во дворе алкоголь девушек, не преследовал цели на причинение насилия, не высказывал угроз по отношению к кому-либо, не желал совершения убийства. Проводя анализ обстоятельств произошедшего, приводит в обоснование своей жалобы показания Г.В.Н., данные в суде.

Аргументируя свою позицию разъяснениями Постановления Пленума Верховного Суда от 27 января 1999 года № 1 «О судебной практике по делам об убийстве», обращает внимание, что непосредственно перед столкновением с Г.В.Н. А.Ф.А., находившийся в агрессивном, возбужденном состоянии, вступил без каких-либо причин в конфликт с незнакомым ему М.А.С., нанося оскорбления и желая с ним подраться.

Кроме того, по мнению адвоката, указанному в апелляционной жалобе, судом не дана надлежащая оценка наличию у Г.В.Н. установленных судебно-медицинской экспертизой телесных повреждений не менее чем от 15 травмирующих воздействий, высказано лишь предположение, что они могли быть получены при задержании, а также перелома костей носа со смещением. Акцентирует внимание на показаниях свидетеля П.С.В. – сотрудника полиции, согласно которым братья К. не говорили, что Г.В.Н., находившийся в состоянии шока, им угрожал.

Полагает также, что суд не должен был соглашаться с версией стороны обвинения, что Г.В.Н. нанес удар ножом из положения стоя при приближении к А.Ф.А., поскольку допрошенный в судебном заседании эксперт Е.Е.В. сообщил о невозможности нанесения ножевого ранения в область спины, оказавшегося смертельным, из положения лицом к лицу.

Также ссылается на показания свидетеля М.Л.М., которая пояснила, что конфликтов с осужденным у нее не было, ножей у него девушки не видели, звала на помощь, поскольку не могла бежать по причине алкогольного опьянения.

Обращает внимание, что обвинение в отношении Г.В.Н. по эпизоду с К.А.П., признанным потерпевшим, было предъявлено в конце следствия, при этом в короткий промежуток времени неоднократно перепредъявлялось и в окончательной редакции звучит как движение левой рукой, в которой находился нож, в область жизненно важных органов последнего.

Таким образом, делает заключение о достоверности обстоятельств, на которые ссылается Г.В.Н., и наличии оснований для отмены приговора.

В дополнениях к апелляционной жалобе адвокат Р.В.А. приходит к выводу о соответствии действий Г.В.Н. признакам необходимой обороны. Полагает, что вывод суда первой инстанции о том, что Г.В.Н. умышленно нанес А.Ф.А. удар в область расположения жизненно важных органов, после чего тот, оказывая сопротивление, повалил осужденного на землю, опровергается показаниями братьев К.. Считает, что Г.В.Н., оказавшись на земле, наносил хаотичные удары ножом, а не ножами, поскольку А.Ф.А., находившийся на нем и наносивший удары, представлял угрозу его жизни и здоровью, т.к. был значительно крупнее Г.В.Н. и ранее занимался борьбой.

Ссылаясь на видеозапись происшествия, согласно которой после нанесения ударов ножом Г.В.Н. кричал, что никуда не убежит, просил не бить его и оказать помощь Ф. (А.Ф.А.), а также на наличие у осужденного многочисленных телесных повреждений, нанесение которых отрицается сотрудниками полиции и братьями Кузьмиными, делает вывод о том, что Г.В.Н. избивали.

Проводя анализ событий после нанесения ударов ножом А.Ф.А., ссылаясь на показания К.А.П., приводит точку зрения, что действия Г.В.Н. были продиктованы не желанием убежать, а тем, что К.А.П., как и А.Ф.А., участвовал в нападении на него и им предпринимались меры для своей защиты, что подтверждается, по мнению адвоката, показаниями свидетеля И.Е.А., согласно которым один человек лежал на другом и кричал: «Если мой друг умрёт - тебе тоже не жить».

Считает, что явка с повинной, написанная ночью в отсутствие адвоката, а также противоречащая показаниям свидетелей, вопреки мнению суда, не может свидетельствовать об отсутствии со стороны Г.В.Н. предпринятой им обороны.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Ф.И.В., представитель потерпевших Д.В.И., а также потерпевшие А.С.И. и К.А.П. высказывают несогласие с изложенными в них доводами, считают их необоснованными, просят оставить их без удовлетворения.

В суде апелляционной инстанции осужденный и его защитник, поддержав доводы апелляционных жалоб, просили обвинительный приговор в отношении Г.В.Н. отменить, вынести оправдательный приговор в связи с отсутствием состава преступлений.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы, содержащиеся в апелляционных жалобах и возражениях на них, заслушав мнение участников процесса, судебная коллегия считает, что выводы суда о виновности Г.В.Н. в совершении инкриминируемых ему преступлений соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного разбирательства, основываются на достаточной совокупности исследованных доказательств, которым в приговоре дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ.

Доводы апелляционных жалоб и соответствующая позиция стороны защиты об отсутствии умысла у осужденного на совершение убийства А.Ф.А. о причинении смерти в состоянии необходимой обороны от неправомерных действий потерпевших А.Ф.А. и К.А.П. вследствие опасения за свои жизнь и здоровье, отсутствии состава преступления по эпизоду с покушением на убийство К.А.П. являются несостоятельными.

Факт нанесения А.Ф.А. колото-резаных ранений грудной клетки, от которых наступила смерть потерпевшего, был признан осужденным в суде первой инстанции.

Он подтвержден показаниями самого Г.В.Н., потерпевшего К.А.П., свидетелей М.Л.М., К.А.П., протоколами осмотра места происшествия, заключениями экспертов и другими доказательствами, подробно изложенными в приговоре.

Как видно из материалов дела, содержащаяся в апелляционных жалобах стороны защиты позиция была выдвинута в ходе рассмотрения дела в судебном заседании, проверена судом, оценена в совокупности со всеми материалами дела и обоснованно признана несостоятельной.

Вопреки апелляционной жалобе адвоката, нанесение Г.В.Н. ударов А.Ф.А. ножами подтверждается доказательствами, изложенными в приговоре, в числе которых показания Г.В.Н., изложенные в явке с повинной и данные при допросе в качестве подозреваемого и на месте происшествия, в которых он не отрицал, что бежал за испуганными девушками, видевшими в его руках ножи; за одну из них заступился А.Ф.А., которому он, разозлившись и вспомнив, что у него есть ножи, наотмашь наносил удары, отчего тот скончался.

Как правильно отражено в приговоре, анализ вышеуказанных показаний Г.В.Н., данных непосредственно после произошедших событий, в том числе обстоятельств, изложенных в явке с повинной, свидетельствует о целенаправленности его действий при нанесении потерпевшему А.Ф.А. ударов, а показания являются последовательными. При этом ни о какой обороне от неправомерных действий А.Ф.А. осужденный не говорил.

Вопреки мнению защиты, явка с повинной соответствует требованиями ст. 142 УПК РФ, т.к. получена после разъяснения Г.В.Н. положений, предусмотренных ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ, содержит информацию о преступлении, а из её текста следует, что она дана осужденным добровольно, что подтверждено его подписью.

Более того, после оформления явки с повинной Г.В.Н. был задержан в качестве подозреваемого, допрашивался в этом качестве, и с ним проводилась проверка показаний на месте с участием защитника.

Допрос Г.В.Н. в качестве подозреваемого и проверка его показаний на месте проведены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона и прав допрашиваемого лица, в том числе и права на защиту, а проверка показаний на месте, кроме того, осуществлялась в присутствии понятых – посторонних лиц, – то есть в условиях, исключающих какое-либо воздействие на Г.В.Н.

Не противоречат эти доказательства и показаниям Г.В.Н., данным в суде первой инстанции, согласно которым, когда А.Ф.А. навалился на него, он вспомнил о наличии ножей, взял их в обе руки и начал наносить удары. В ходе борьбы лезвие ножа попало по А.Ф.А., который обессилел, и он понял, что задел его.

Суд правильно сослался на несостоятельность доводов Г.В.Н. о нанесении им А.Ф.А. ударов ножом в ходе обороны от неправомерных действий потерпевшего, поскольку его доводы, помимо собственных показаний, также опровергаются совокупностью иных исследованных судом доказательств, в числе которых показания:

- потерпевшего К.А.П., согласно которым Г.В.Н., преследовавший М.Л.М., подбежал к А.Ф.А., пытавшемуся его остановить словами «стоять, успокойся», правой рукой замахнулся на него с криком «убью», а тот, задержав руку Г.В.Н., поскользнулся, и они упали. Вскоре А.Ф.А. закричал, что у Г.В.Н. нож, которым он его несколько раз ударил. Подбежав к А.Ф.А., когда Г.В.Н. уже вставал, он увидел, что А.Ф.А. лежит на земле, а в полуметре от него увидел нож. Никаких ударов А.Ф.А. Г.В.Н. не наносил;

- свидетеля К.А.П., подтвердившего, что Г.В.Н. бежал за М.Л.М. с криком «Убью!», а когда А.Ф.А. хотел остановить его, Г.В.Н. крикнул ему: «Убью!» с оскорбительными выражениями и замахнулся на него рукой. Свидетель пояснил также, что, когда после крика брата о наличии у Г.В.Н. ножа, он подошёл к А.Ф.А., то увидел, что тот не подает признаков жизни;

- свидетеля М.Л.М., подтвердившей, что, убегая от Г.В.Н. с криком о помощи, она спряталась за спины К., затем увидела, что Г.В.Н. лежит на земле, на нем – А.Ф.А. Затем Г.В.Н. оттолкнул А.Ф.А., тот лег на землю и больше не вставал. Она считает, что Г.В.Н. нанес несколько ударов ножом А.Ф.А. с целью убийства, ввиду того, что тот встал на его пути. Г.В.Н. хотел догнать ее, но ему не позволили. Г.В.Н. никто не избивал, его только задерживали. Считает, что вместо А.Ф.А. могла пострадать она;

- свидетелей П.Т.А., П.Е.А. и С.Д.Ю., которым со слов М.Л.М. стало известно, что убили человека, который за неё заступился;

- свидетелей М.Ю.Н. и П.С.В. – сотрудников полиции, задерживавших Г.В.Н., которые также подтвердили, что со слов К. и М.Л.М. им стало понятно, что погибший на крики М.Л.М. о помощи подбежал навстречу Г.В.Н., между ними возникла драка, в ходе которой Г.В.Н. нанёс А.Ф.А. ножевые ранения;

- свидетеля И.Е.А., слышавшего с балкона объяснения М.Л.М. о том, что за ней кто-то бежал с ножом и пытался её убить, а заступившийся парень её спас и является её ангелом-хранителем;

- протоколом осмотра места происшествия, где был обнаружен труп А.Ф.А. и изъяты 2 ножа; заключениями экспертиз, в т.ч. – судебно-медицинской экспертизы трупа, из которой следует, что смерть наступила от проникающих колото-резанных ранений задней поверхности грудной клетки слева и левой боковой поверхности грудной клетки, которые образовались от двух травматических воздействий колюще-режущего предмета, повлекли за собой вред здоровью, опасный для жизни человека, и состоят в прямой причинной связи с наступлением смерти;

- другими доказательствами, подробно изложенными в приговоре.

Показания Г.В.Н. в целом об обстоятельствах нанесения ножевых ранений А.Ф.А. полностью согласуются с показаниями потерпевшего К.А.П. и вышеназванных свидетелей, а также иными доказательствами.

Доводы Г.В.Н. о том, что он сообщил А.Ф.А., накинувшемуся на него, о наличии ножей, на что потерпевший ответил угрозами, вышеприведенными показаниями потерпевшего К.А.П. и свидетелей К.А.П. и М.Л.М., находившихся в непосредственной близости от места убийства А.Ф.А., не подтверждаются.

Вместе с тем, показания К. и М.Л.М. подтверждают, что между Г.В.Н. и А.Ф.А. не было конфликта, они не говорили между собой, подбежавший Г.В.Н. сразу напал на А.Ф.А., тогда как на осужденного никто не нападал, его никто не избивал, только задерживали.

Что касается ссылки защитника Р.В.А. на показания свидетеля И.Е.А. о том, что один из парней кричал: «Если мой друг умрёт - тебе тоже не жить», судебная коллегия констатирует, что данная фраза была произнесена после убийства А.Ф.А. во время удержания Г.В.Н. и не свидетельствует об отсутствии у осужденного умысла на убийство потерпевших.

Доводы стороны защиты как о преимуществе А.Ф.А. в габаритах по отношению к осужденному, так и о том, что А.Ф.А. ранее занимался борьбой, не являются безусловными основаниями для признания действий Г.В.Н., использовавшего ножи в процессе совершения преступлений, необходимой обороной.

Доводы жалоб о том, что ни М.Л.М., ни кто-либо иной из свидетелей не видели ножей у Г.В.Н., что М.Л.М. звала на помощь, в которой реально не нуждалась, а не могла бежать из-за нахождения в состоянии опьянения, опровергаются, в частности:

- показаниями свидетелей С.М.С., П.Е.А., С.Д.Ю., пояснивших, что подошедший к ним Г.В.Н. оскорблял их, выражался нецензурно, пинал ногами, кидал в них стеклянные бутылки, а затем начал их преследовать, оскорбляя нецензурной бранью. При этом, со слов С.М.С., П.Е.А. ей говорила, что Г.В.Н. бежит к ним с ножами;

- показаниями свидетеля М.Л.М., согласно которым, когда Г.В.Н. бежал за ней, она обратила внимание, что в его правой руке был какой-то предмет, спрятанный в рукаве. Она подумала, что в руке был нож, поскольку кисть руки осужденный держал неестественным образом. Бежать она не могла, т.к. у нее началась одышка;

- явкой с повинной осужденного, из которой следует, что девушки разбежались, увидев в его руках ножи;

- его показаниями при допросе в качестве подозреваемого, исходя из которых, когда он побежал за девушками, они громко кричали и звали окружающих на помощь; со стороны могло показаться, что он их преследует и может представлять угрозу, так как ножи, лежавшие в его левом кармане, начали выпадать и их могли видеть окружающие.

Как верно установлено судом первой инстанции, А.Ф.А., заметивший, что в ночное время мужчина преследует девушку, кричащую о помощи и находящуюся в испуганном состоянии, обоснованно предположив, что М.Л.М. требуется защита от возможных противоправных действий, не проявляя агрессии, остановил направлявшегося в его сторону Г.В.Н., высказав требование о прекращении предполагаемых противоправных действий, тем самым выполнил свой общественный долг гражданина Российской Федерации.

Несмотря на довод защитника о том, что Г.В.Н. удара ножом А.Ф.А. из положения стоя не наносил, оснований сомневаться, что все ножевые ранения, перечисленные в заключении судебно-медицинской экспертизы, причинены погибшему осужденным, у судебной коллегии не имеется. Количество, локализация и тяжесть причиненных А.Ф.А. телесных повреждений, изложенных в экспертном заключении, также сомнений не вызывает. Данные выводы судебно-медицинской экспертизы стороной защиты не оспариваются.

Вопреки доводам осужденного, случайное общение М.Л.М. с К.А.П. возле магазина до убийства А.Ф.А. не является доказательством того, что ранее М.Л.М. и К.А.П. были знакомы, и М.Л.М. целенаправленного бежала во двор, где было совершено преступление. Исходя из показаний потерпевшего в судебном заседании, он даже не запомнил лицо девушки, с которой общался возле магазина, не запомнила момент общения и свидетель М.Л.М.

Таким образом, из материалов дела следует и судом, бесспорно, установлено, что осужденный Г.В.Н., находясь в состоянии опьянения, устроив конфликт с группой девушек, начал преследовать М.Л.М., опасавшуюся за свои жизнь и здоровье. Будучи остановленным пресекающим его противоправные действия А.Ф.А., умышленно нанес последнему два удара ножом в жизненно важные органы, в том числе, грудную клетку, которые повлекли за собой тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека, и состоят в прямой причинной связи с наступлением смерти, а также не менее четырех травматических воздействий, не состоящих в причинной связи с наступлением смерти А.Ф.А.

Вопреки доводу жалоб о причинении А.Ф.А. смерти по неосторожности, судебная коллегия полностью согласна с выводами суда первой инстанции о наличии у осужденного прямого умысла на убийство А.Ф.А., выполнявшего свой общественный долг гражданина Российской Федерации по совершению общественно полезных действий - пресечению противоправного поведения Г.В.Н. в отношении М.Л.М., просившей защиты от его посягательств.

Как правильно указал суд первой инстанции, о наличии у Г.В.Н. прямого умысла на убийство А.Ф.А. свидетельствуют обстоятельства совершенного в отношении А.Ф.А. преступления, способ лишения жизни потерпевшего с применением ножей, характер причиненных А.Ф.А. повреждений: множественные проникающие и непроникающие колото-резаные ранения задней и левой боковой поверхностей грудной клетки, задней поверхности шеи, левого плеча, левой ягодичной области, верхней конечности, а также высказанные при совершении преступных действий словесные угрозы убийством в адрес потерпевшего.

Мнение осужденного о возможности нанесения удара А.Ф.А. одним из братьев К. либо М.Л.М. каким-нибудь третьим ножом, поскольку ранения могли быть нанесены любым из двух ножей, а образцы ДНК у М.Л.М. не были взяты, носит предположительный характер, противоречит исследованным доказательствам, в том числе показаниям Г.В.Н., которым судом дана надлежащая оценка в приговоре, и связано с переоценкой этих доказательств, в связи с чем признается судебной коллегией несостоятельным.

Довод жалобы Г.В.Н., что какого-либо вреда С.Д.Ю. он не причинил, является несостоятельным, поскольку причинение вреда здоровью С.Д.Ю. органами следствия ему не вменялось.

Нет оснований для оспаривания выводов суда первой инстанции и о том, что после совершенного Г.В.Н. убийства А.Ф.А. осужденный умышленно ударил рукой по туловищу К.А.П., выполнявшего действия по задержанию его как лица, совершившего преступление, а затем пытался нанести удар ножом в область расположения жизненно-важных органов – шеи К.А.П., однако ввиду оказания К.А.П. активного сопротивления, Г.В.Н. не смог довести до конца свой умысел на убийство К.А.П. по независящим от осужденного обстоятельствам.

Позиция стороны защиты об отсутствии у Г.В.Н. умысла на убийство потерпевшего К.А.П. опровергается приведенными в приговоре показаниями:

- потерпевшего К.А.П., согласно которым, подбежав к лежавшему на земле А.Ф.А., когда Г.В.Н. уже вставал, он намеревался задержать Г.В.Н., однако последний ударил его в грудь рукой, а другой замахнулся, держа в ней нож, направляя удар в область его шеи и голову. Он, не давая Г.В.Н. возможности нанести удар ножом, повалил его на землю и прижал руку с ножом к земле. Г.В.Н. пытался вырваться, требовал отпустить его, высказывая оскорбления, а также угрожая всех убить, но он оказал осужденному активное сопротивление, поскольку на тот момент со слов брата уже знал, что А.Ф.А. умер. Считает, что, если бы он не перехватил руку Г.В.Н. с ножом, возможно, все закончилось бы его смертью, а в последующем и других окружающих, так как Г.В.Н. убил А.Ф.А.;

- свидетеля К.А.П., подтвердившего в суде, что бежавший за М.Л.М. Г.В.Н. угрожал убийством ей и пытавшемуся его остановить А.Ф.А., а когда брат подбежал к Г.В.Н., то крикнул: «Помоги, у него нож»;

- свидетеля М.Л.М., давшей показания о том, что Г.В.Н. оттолкнул А.Ф.А., тот лег на землю и больше не вставал. Г.В.Н. хотел убежать, но К. его схватили.

При этом, как правильно указал суд в приговоре, у К.А.П. имелись все основания опасаться осуществления угрозы убийством, поскольку на его глазах Г.В.Н. совершил убийство путем нанесения ножевых ранений А.Ф.А., несмотря на требования выпустить из рук нож, Г.В.Н. продолжал его удерживать в руке вплоть до приезда сотрудников полиции, при этом высказывал угрозы убийством в адрес потерпевшего К.А.П. Не подчинился Г.В.Н. и законным требованиям прибывших сотрудников полиции П.С.В. и М.Ю.Н., находившихся в форменной одежде, которыми с применением физической силы нож был у него отобран. Не отрицал и сам осужденный, что не выпускал из рук нож, пока К.А.П. его удерживал.

Действия потерпевшего К.А.П., выполнявшего свой общественный долг по задержанию Г.В.Н., являются правомерными и соответствуют сложившейся на месте происшествия обстановке.

С учетом изложенного оснований сомневаться в выводах суда о наличии у Г.В.Н. прямого умысла и на убийство потерпевшего К.А.П. свидетельствуют обстоятельства совершенных преступлений, попытка лишения жизни потерпевшего с применением ножа сразу после совершения убийства А.Ф.А., а также высказанные при совершении преступных действий словесные угрозы убийством в адрес боих потерпевших.

Время предъявления Г.В.Н. обвинения по эпизоду с К.А.П., вопреки позиции стороны защиты, не нарушает требований уголовного и уголовно-процессуального законодательства и не влияет на выводы суда о виновности осужденного и квалификации его действий.

Вопреки доводам осужденного, изложенным в жалобе со ссылкой на видеозапись, представленную стороной защиты суду первой инстанции, о том, что он кричал во время задержания его потерпевшим К.А.П., что никуда не убежит и просил оказать помощь А.Ф.А., суд правильно указал в приговоре, что Г.В.Н. кричал о том, что всех убьет, вел себя буйно и агрессивно, размахивал ножом, не подчинялся требованию бросить его, что подтверждают приведенные в приговоре показания К., М.Л.М., П.С.В. и М.Ю.Н., а обстоятельства, зафиксированные на видеозаписи, представленной стороной защиты, не являются свидетельством достоверности данной версии Г.В.Н., т.к. на указанной записи невозможно установить каких-либо участников событий, их действия ввиду ночного времени суток, лишь слышны крики нескольких лиц. При этом судебная коллегия учитывает, что нигде ранее Г.В.Н. не давал показаний о том, что просил помочь А.Ф.А., а «скорую помощь», как указано в протоколе допроса Г.В.Н. в качестве обвиняемого от ДД.ММ.ГГГГ, просил вызвать себе <данные изъяты>.

Вопреки доводам жалобы о том, что судом не дана оценка наличию у Г.В.Н. установленных судебно-медицинской экспертизой телесных повреждений, суд пришел к обоснованному выводу о возможности получения осужденным телесных повреждений во время пресечения его противоправных действий и задержания, т.е. после совершенных им посягательств в отношении потерпевших.

Мнение защиты относительно того, что потерпевший К.А.П. в своих первоначальных показаниях не сообщил о покушении на его жизнь, является несостоятельным, поскольку об обстоятельствах задержания Г.В.Н. потерпевший К.А.П. давал показания в ходе предварительного следствия и данные показания не противоречат показаниям, полученным в судебном заседании.

Иные доводы, изложенные в апелляционных жалобах, не содержат новых обстоятельств, которые влияли бы на обоснованность и законность принятого решения, либо опровергали бы выводы суда первой инстанции, в связи с чем признаются судебной коллегией несостоятельными.

Неустранимых существенных противоречий в исследованных судом доказательствах, сомнений в виновности осужденного, требующих истолкования их в пользу последнего, судебной коллегией по делу не установлено.

Всесторонне, полно и объективно исследовав имеющиеся доказательства по делу, оценив их, суд пришел к правильному выводу о доказанности вины осужденного и квалификации его действий по ч. 3 ст. 30 п.п. «а», «б» ч. 2 ст. 105, п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

После исследования с участием сторон всех значимых обстоятельств в вопросе оценки законности доказательств судом приняты мотивированные решения, правильность которых у судебной коллегии сомнений не вызывает, так как объективных фактов, свидетельствующих об оказании на осужденного при расследовании дела незаконного воздействия с целью понуждения его к обращению с явкой с повинной либо даче им признательных показаний, а равно других нарушений, влекущих утрату доказательствами юридической силы, в судебном заседании, а равно в ходе апелляционного рассмотрения дела установлено не было.

Все заявленные сторонами ходатайства были разрешены судом не предвзято, с учетом требований закона и в зависимости от их значения для правильного разрешения дела, с принятием по ним мотивированных решений.

Назначая наказание Г.В.Н., суд первой инстанции учитывал в соответствии с требованиями ст. 6, ч. 2 ст. 43, ст. 60 УК РФ данные о его личности, характер и степень общественной опасности совершенных им преступлений, смягчающие обстоятельства (явку с повинной, частичное признание вины по эпизоду с А.Ф.А., состояние здоровья при наличии заболевания), а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Судом проверено психическое состояние здоровья Г.В.Н. и с учетом результатов судебно-психиатрической экспертизы и исследованных материалов дела, обоснованно признано, что преступления совершены им во вменяемом состоянии.

Неприменение в отношении осужденного положений ч. 6 ст. 15 УК РФ судом мотивировано, оснований не согласиться с приведенными мотивами не имеется. Обстоятельств, свидетельствующих о возможности назначения наказания в соответствии ст.ст. 64 и 73 УК РФ, судом первой и апелляционной инстанций также не установлено.

По мнению судебной коллегии, назначенное наказание отвечает закрепленным в уголовном законодательстве РФ целям исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений, а также принципам справедливости и гуманизма, по своему виду и размеру чрезмерно суровым либо явно несправедливым не является.

Судом первой инстанции, вопреки доводам апелляционных жалоб стороны защиты, верно определено в качестве обстоятельства, отягчающего наказание осужденного, совершение преступлений в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя.

Употребление алкоголя непосредственно перед совершением преступлений, которое не отрицает сам осужденный, подтверждается актом его медицинского освидетельствования.

Судебная коллегия находит правильными указанные в приговоре выводы, что именно употребление Г.В.Н. спиртных напитков снизило его способность к самоконтролю, соблюдению социальных норм и правил поведения в обществе, вызвало у него агрессию в отношении других людей, в частности, в отношении свидетелей М.Л.М., С.Д.Ю., П.Т.А., П.Е.А. и С.М.С., бросание в них стеклянных бутылок, разгон их, последующее преследование М.Л.М., а затем усилило его агрессию при отсутствии какого-либо повода в отношении А.Ф.А. и К.А.П., тем самым способствовало совершению преступлений.

Степень алкогольного опьянения Г.В.Н. не противоречит данным выводам суда и не является основанием не согласиться с признанием состояния опьянения в качестве отягчающего наказание обстоятельства.

В соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ отбывание наказания в виде лишения свободы Г.В.Н. правильно назначено в исправительной колонии строгого режима.

Исковые требования потерпевших разрешены судом согласно закону, решение о взыскании с осужденного денежных сумм в счет компенсации морального вреда, расходов на погребение, возмещения сумм, выплачиваемых не имеющим постоянной заработной платы потерпевшим в приговоре мотивировано, оснований не согласиться с ним у судебной коллегии не имеется.

Определяя суммы, подлежащие взысканию в пользу потерпевших и гражданских истов в счет компенсации морального вреда, суд в соответствии с требованиями ст. ст. 151, 1101 ГК РФ учел характер и степень причиненных потерпевшим нравственных страданий, степень вины причинителя вреда, признание Г.В.Н. исковых требований, заявленных потерпевшей А.С.И. и гражданскими истцами С.Р.Ф. и А.Т.Н., принципы разумности и справедливости. Оснований считать сумму компенсации морального вреда необоснованно завышенной судебная коллегия не усматривает.

Судебная коллегия соглашается с решением о взыскании с Г.В.Н. в пользу потерпевшей А.С.И. затрат на погребение в размере 40923 рубля 86 копеек, которые состоят из расходов, связанных с изготовлением и доставкой гроба, приобретением других предметов, необходимых для погребения, на сумму 16558 рублей, подтвержденную копией кассового чека от ДД.ММ.ГГГГ; расходов по подготовке и обустройству места захоронения, расходов по перевозке тела умершего на кладбище, оформлением документов, необходимых для погребения на сумму 24365,86 рублей, подтвержденных копиями кассового чека от ДД.ММ.ГГГГ и счета-заказа № от той же даты. Копии документов, подтверждающих данные затраты, имеются в материалах дела <данные изъяты>, были приложены к исковому заявлению, оглашены и исследованы в ходе судебного заседания, и не оспаривались сторонами.

Также судом обоснованно в силу требований ч. 3 ст. 42, п. 1.1 и 3 ч. 2 ст. 131 УПК РФ, п. 19 постановления Правительства Российской Федерации от 1 декабря 2012 года № 1240 в пользу потерпевших и гражданских истцов с Г.В.Н. взысканы расходы, связанные с оплатой услуг представителя, а также расходы, связанные с возмещением сумм, выплачиваемых не имеющим постоянной заработной платы потерпевшим А.С.И. и К.А.П. за отвлечение их от обычных занятий.

Определяя размер расходов, связанных с выплатой вознаграждения представителю потерпевших и гражданских истцов, суд первой инстанции верно определил его на основании договоров на возмездное оказание услуг (консультационно-юридическое обслуживание), оглашенными и исследованными в ходе судебного заседания, которые не оспорены сторонами.

При этом суду первой и апелляционной инстанций документов, свидетельствующих о наличии предусмотренных законом оснований для освобождения Г.В.Н. от возмещения процессуальных издержек, не представлено.

Кроме того, судебная коллегия констатирует, что в части разрешения гражданских исков приговор суда первой инстанции не обжаловался.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению по следующему основанию.

Верно исчислив срок отбывания наказания осужденному со дня вступления приговора в законную силу, суд не указал в приговоре о применении пункта «а» части 3.1 ст. 72 УК РФ при зачете времени содержания Г.В.Н. под стражей в срок лишения свободы из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

С учетом изложенного в резолютивную часть приговора надлежит в соответствии с п. 9 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ внести соответствующие изменения, которые не влияют на назначенное осужденному наказание по п. «б» ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 30, п.п. «а, б» ч. 2 ст. 105 УК РФ, как в отдельности за каждое из преступлений, так и по их совокупности.

Иных обстоятельств, которых бы суд не учёл, по материалам дела не имеется, в связи с чем оснований для удовлетворения апелляционных жалоб осужденного и его адвоката судебная коллегия не усматривает.

Вопрос о вещественных доказательствах судом разрешен в соответствии с положениями статьи 81 УПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Верховного Суда Чувашской Республики от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Г.В.Н. изменить.

В соответствии с п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ в срок лишения свободы зачесть время содержания Г.В.Н. под стражей с ДД.ММ.ГГГГ до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

В остальном обжалуемый приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного Г.В.Н. и адвоката Р.В.А. – без удовлетворения.

Настоящее апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение 6 месяцев со дня его вынесения, а осужденным – в тот же срок со дня вручения ему копии апелляционного определения.

Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий:

Судьи:
Profile CardPM
  0/+2  

ОтветитьTopic Options
1 чел. читают эту тему (1 Гостей и 0 Скрытых Пользователей)
0 Пользователей:
Быстрый ответ
Кнопки кодов
 Расширенный режим
 Нормальный режим
    Закрыть все тэги


Открытых тэгов: 
Введите сообщение
Смайлики
smilie  smilie  smilie  smilie  smilie 
smilie  smilie  smilie  smilie  smilie 
smilie  smilie  smilie  smilie  smilie 
smilie  smilie  smilie  smilie  smilie 
smilie  smilie  smilie  smilie  smilie 
smilie  smilie  smilie  smilie  smilie 
         
Показать все

Опции сообщения