Евгений Шумилов: "Начиная лет 35 назад исследование этой темы, я был уверен, что рассказывать придется о подвиге летчиков. Но, увы, получилось несколько иначе, рассказать придется о трагедии или даже трагедии в результате разгильдяйства. Сегодня это назвали бы «человеческим фактором» или как-то еще. Летчик-испытатель Павел Павлов, часто перевозивший на своем самолете руководство завода № 471, начал вести себя, как некоторые водители, обслуживающие директора, — с определенной долей лихачества, игнорируя и нарушая многие требования. 18 октября 1943 года, накануне катастрофы, он прилетел из Казани уже под хмельком. Удачный полет отметил выпивкой в кругу товарищей по работе. Перед утренним полетом вновь не отказался от рюмки. А буквально за полчаса до полета повторил (выпил 100 г — отмечено в документах расследования). Вскрытие однозначно подтвердило наличие алкоголя в организме. Комиссия Наркомата авиационной промышленности пришла к выводу, что летчик был даже не выпившим, а пьяным"
Летчик был пьян… Евгений Шумилов: "Начиная лет 35 назад исследование этой темы, я был уверен, что рассказывать придется о подвиге летчиков. Но, увы, получилось несколько иначе, рассказать придется о трагедии или даже трагедии в результате разгильдяйства. Сегодня это назвали бы «человеческим фактором» или как-то еще. Летчик-испытатель Павел Павлов, часто перевозивший на своем самолете руководство завода № 471, начал вести себя, как некоторые водители, обслуживающие директора, — с определенной долей лихачества, игнорируя и нарушая многие требования. 18 октября 1943 года, накануне катастрофы, он прилетел из Казани уже под хмельком. Удачный полет отметил выпивкой в кругу товарищей по работе. Перед утренним полетом вновь не отказался от рюмки. А буквально за полчаса до полета повторил (выпил 100 г — отмечено в документах расследования). Вскрытие однозначно подтвердило наличие алкоголя в организме. Комиссия Наркомата авиационной промышленности пришла к выводу, что летчик был даже не выпившим, а пьяным"