Продвинутый
Сообщений: 116
|
Станислав Убасси "НАРСПИ" КАК МОДЕЛЬ МИРА (СЕМИОТИЧЕСКИЕ ЗАМЕТКИ)"
Задумывался ли кто-нибудь о том, почему столь популярные ныне гороскопы начинают отсчет времени с созвездия Овна? А все дело в том, что в древних календарях новый год начинался именно с 21 марта – со дня весеннего равноденствия, когда солнце освещает поровну половины обоих полушарий земного шара, в связи с чем на всей планете ночь и день делятся пополам – по 12 часов. Что любопытно, Всемирный день астрологии отмечается ежегодно 20 марта, когда завершается один астрономический год и начинается новый (астрология, напомню, – есть учение о воздействии звезд не только на земной мир, но и на человека). И еще один существенный момент: в древности год разбивался на две части - лето и зиму. Причем зимнее время было связано со знаком «умирания» мира земного - природа впадала в сон (в «зимнюю спячку»). И поэтому акцент делался именно на летнем времени, говорили: ЛЕТОисчисление, или: в ЛЕТО такого-то года… Системно интересоваться этими вопросами я начал, не поверите, после работы над монографией по поэтике «Нарспи». Интуитивно чувствовал: существует какая-то чудодейственная магия начальных строк поэмы, которые знает, пожалуй, каждый чувашский школьник:
Пуш уйăхăн вĕçĕнче В конце месяца пуш (марта) Хĕвел пăхрĕ ăшăтса, Солнце глянуло, согревая, Силпи чăваш ялĕнче И в Сильби, селении чувашском, Юр ирĕлчĕ васкаса. Снег растаял торопливо. (Примем во внимание: вынужденный буквальный перевод содержания стиха с любого языка уничтожает поэзию, уничтожает мелодику его содержательного стихопения).
Здесь в четырех строчках умещается архетипическая модель рождения мира. «Пуш уйăх» - в древнечувашском означал не что иное, как незачатый месяц. То есть месяц, в котором акт «природного оплодотворения» еще отсутствовал (пушă – значит, пустой). Но при чем тут зачатие? А дело в том, что чувашское слово законсервировало олицетворяющий архетип своей связи с природными явлениями: но человек, будучи частью Природы, живет по ее законам. Соответственно языковые символы адекватно отражают эту древнюю сакральную связь с Природой (равно как в русском слове приРОДа, в корневом его значении, присутствует символ рождения жизни). Итак, что мы имеем? А имеем мы определенную образную «перекличку» темы начала года с темой начала произведения. Художники, поэты, музыканты знают, как сложно начать произведение, не сфальшивить или, как говорят музыканты: правильно взять первую ноту. Начать – значит зачать. Кстати, в древнем русском языке слово «зачать» значило «начать» (так «зачало» в значении - «начало» использовалось в наименовании отрезков текста в книгах Священного Писания Нового Завета). Зачатие жизни в Природе связано с животворящей ролью Солнца. Астрология, возникшая на Востоке в древности, была тесно связана именно с астральными культами, в основе которых лежит учение о творящей роли Солнца-демиурга (Солнца-творца), за которым закреплено мужское осеменяющее начало. Феноменально, но именно эту модель в лаконичной форме структурирует автор поэмы. В начальных строках «Нарспи» демиургическая роль Солнца изображена крайне лаконично. Именно так: ежегодное возрождение жизни в природе происходит по причине взаимодействия мужского и женского начал. Чуваши говорят: «Хĕвел – Атте, Çĕр – Анне» (Солнце – Отец, Земля – Мать). Образ Солнца-Хĕвел, выявляясь уже во второй строке поэмы, а в дальнейшем он будет пронизываь все произведение, проявляться особенным образом в каждой из ее глав. Весенняя динамика рождения жизни в природе достигается за счет употребления обилия глагольных форм, передающих активную, наступательную энергию мужского начала. Что движет шестнадцатилетним поэтом? Знание тонкостей восточного календаря и науки зороастризма? Вряд ли. Автор «Нарспи» словно бы сам излучает энергетику архетипов чувашского слова - слова, не подвергнутого унифицированному влиянию талмутов ислама и христианства, слова которое содержит в своих тайниках значения восточные природные символы, в данном случае, булгаро-тюркского происхождения. Очевидный факт: чувашский язык законсервировал в своих словах знакообразы эпохи зороастризма. И неоднократно мы вынуждены будем предполагать: быть может, именно этот ключ лежит в основе феномена «Нарспи»? …Оплодотворенная солнечной энергией, словно семенем, земля Сильби – женская плоть - вскоре дает новую жизнь приРОДе: «Тухать курăк çăп-çăра / Хĕвел хытă хĕртнĕрен (букв. перевод: Выходит трава густым-густа, / Оттого, что Солнце жарко греет). Таким образом, именно энергетика чувашских вербальных архетипов создает лаконичный концентрированный образ зарождения жизни в природе – т.е. создается скрытый в глубине подтекста символ модели мира. В этом плане любопытна тайна «природного креста» в обозначенная в начале поэмы. Крест и его изображение – один из важнейших, интересных загадочных архетипических символов. Обозначим лишь несколько существенных моментов. В знаке КРЕСТА вертикальная линия символизирует мужское активное, наступательное начало; горизонтальная линия – есть символ женской природы, земных сил. Взаимодействие этих двух стихий есть предпосылка рождения всего НОВОГО (новой жизни, нового явления). Место же пересечения вертикальной (мужской) и горизонтальной (женской) линий – есть сакральная (магическая) точка рождения Нового мира. В знаковой мифологеме «Хĕвел – Атте, Çĕр – Анне» (Солнце – Отец, Земля – Мать), столь четко выписанной в «Нарспи» – формула космической Модели мира, показатель древней связи этнорелигии булгаро-чувашей с зороастризмом. При дальнейшем анализе легко убедиться: архетипический «скелет» произведения настолько функционален, настолько системен, что не может не возникнуть вопрос о целенаправленном отбраковывании всего несущественного в русле выбранной архитектоники поэмы. Несколько слов о неслучайных гениальных находках. В реалии причиной наименования новогоднего созвездия Овном следует считать то, что при вступлении Солнца в знак весеннего равноденствия наступала пора выгона скота на летние пастбища. А что вы скажете о сцене с пастушком, который пасет именно овец (все подчинено знаку ОВНА) ? Гениальная случайность? Или осознанный сюжетный ход? Далее. Именование героев в поэме – особая тема. Затрону лишь вопрос о имянаречении главного персонажа произведения, чьим именем названо произведение. Имя НАРСПИ получали девочки, рожденные в месяц Нарăс (то есть в феврале). Это зимний месяц, предшествовавший марту – началу зарождения жизни. Нарспи, с ее вызовом ритуальным обычаям, сообразным с космическим творением мира, родилась раньше времени. И она обречена на гибель. Здесь та ситуация, когда в имени заключен знак судьбы. Пролог и финал «Нарспи» находятся в оппозиции «начала» и «конца», «верха» и «низа». Если начало произведения – есть буйство солнечной энергии и света, то финал повествует о Нарспи, лежащей в темном тесном гробу, для которой наступила вечная ночь. Здесь налицо построение художественного образа на оппозициях «начало» - «конец», «верх»-«низ». Знаете ли вы произведение классики, которое бы закладывало с самого начала потенциал космической модели мира?! Такового в истории литературы – нет! Причем этот образ в дальнейшем развитии сюжета найдет интереснейшее преломление. Вот в этом феномен «Нарспи». Не случайно столетие чувашского классика было осенено эгидой ЮНЕСКО.
Ытти алçырусем - кĕнекере тата хамăн блогсинче ("убасси" лартсан тупатăр)
Сообщение отредактировал Станислав Убасси - Feb 10 2013, 19:30
|